О любви: вопреки очевидности

Статья опубликована в газете «Понедельник» летом 1997 года.

Очень много слов придумали люди для выражения любви. Иногда, когда хотят подчеркнуть высокую степень любви говорят, что “он ее так любит, что готов пылинки с нее сдувать”. Когда вы увидите “ЕЁ” ухоженной, без единой пылинки — знайте, где-то есть “ОН”, который ее “ТАК” любит. “ЕЮ” может быть кто-то или что-то. Для Ромео — Джулиета, для крестьянина — нива, для хозяина — дом, для скряги — новая машина, для патриота — Родина. Если вы видите “ЕЁ” неряшливой, под слоем многолетней пыли — знайте “ЕЁ” не любят. Неухоженные женщины, грязные города, брошенные деревни, заросшие поля, разбитые машины, покосившийся дом — свидетельства отсутствия любви.

Посмотрите на Беларусь.

О любви пристало говорить поэтам. Они не устают о ней говорить, хотя “о ней все сказано”. Иногда поэты, говоря о любви, впадают в рассудочность и обобщения, как, например, Л.Завальнюк.

Все диагнозы врут,

Нет болезней на свете.

От ненужности мрут —

нелюбимые дети.

Все диагнозы врут,

все врачи и лекарства:

Нелюбимые мрут

регионы и царства.

Если правда не труп,

Если чувства не лживы,

Нелюбимые мрут,

А любимые живы.

Иногда в сухой аналитике, собирая аргументы и факты, отделяя причины от следствий и случайностей, взвешивая факторы и параметры доходишь до предела, когда понимаешь — аргументы уже врут, правда в поэзии, в этике и эстетике.

Посмотрите на Беларусь. Ухожена ли “ОНА”, красива ли? А теперь спросите у себя самих: любима ли она? Только не торопитесь отвечать. Вся мировая литература, фольклор и жизненный опыт свидетельствуют о том, что слова любви чаще, чем все остальные слова не соответствуют действительности. Куда правдивее дела любви. Помедлите с ответом и спросите себя дальше: готовы ли мы “сдувать пылинки с нашей Родины”? И снова не торопитесь отвечать. Ведь речь идет не о пылинках на флаге страны, даже не о слое пыли на настенной карте Беларуси, или на стопке книг о ее истории. Речь идет о флагах втаптываемых в уличную грязь, о словесной пыли лжи, которой покрыта история Беларуси. Речь идет о радиоактивной пыли в Хойниках и Брагине, о ядовитых отходах в наших реках, о полях — искореженных военными полигонами, о пожарной копоти на стенах Заславльской церкви, о мутном эфире в средствах массовой информации, правовом мусоре в нашем законодательстве. Не торопитесь отвечать. Поспешные слова могут оказаться ложью, а правдивые и искренние могут быть такими горькими, что их лучше не произносить вслух.

* * *

Моя работа это аналитика. От того кто занимается анализом ждут объяснений того, что происходит, ждут вскрытия причин, вплоть до ответа на вопрос: “Кто виноват?”, требуют рекомендаций и предложений в форме ответа на вопрос: “Что делать?”. Если аналитик не объясняет и не отвечает на поставленные вопросы — значит он плохой профессионал, значит он не справляется со своей работой. Я попадаю в сложное положение. Три года назад я объявил задачу аналитики — Думать Беларусь. Это не анализ мочи и крови, это не анализ финансовых отчетов и статистических показателей весенней посевной или внешнеторгового баланса. Если аналитик вызвался “думать Беларусь”, то его об этом и спрашивают. Уже давно я на все вопросы отвечаю просто: “Есть ответы на все эти вопросы, уже объяснили, что происходит. Назвали, кто виноват. Подробно описали, что делать. Эти ответы можно прочесть там-то и там-то, мои ответы не совпадают с ответами других аналитиков. Часто разные ответы противоречат друг другу. Перестаньте задавать одни и те же вопросы, лучше изучите уже данные ответы, выбирайте самые лучшие и — давайте работать”.

Моих собеседников такой ответ не устраивает, они спрашивают дальше: “А как мы можем выбрать лучший из противоположных ответов, где критерий?”. На это я могу отвечать только одно: “Конечно мой ответ самый правильный и лучший. Я пользовался самыми современными методами анализа и много работал и размышлял, прежде чем дать эти ответы.” Но тогда я попадаю впросак. “Ага, — говорят мои собеседники, — всякий продавец свой товар расхваливает.” Конечно, неужели я должен говорить, что я пришел к такому выводу, но он неправилен, а правилен вывод коллеги N. Ведь если я считаю вывод господина N правильным, то я тоже пришел к такому выводу, значит это и мой вывод, просто авторство принадлежит коллеге N, зачем же я буду публиковать или объявлять что-то под своим именем, заранее зная, что это неправильно. Тогда я просто соглашаюсь с коллегой N, могу только добавить свои доводы и аргументы к его выводу. Поэтому я отвечаю не так. Я говорю, чтобы определить правильные ответы среди неправильных нужно любить Беларусь. Правильный выбор определяет любовь.

Отвечая так, я уже попадаю не просто в трудное положение. Надо мной начинают смеяться: “А еще аналитик называется! Это ответ поэта или проповедника.”. Но я действительно так думаю. Это не поэзия, а философия. Я утверждаю, что нельзя правильно проанализировать ситуацию в Беларуси без любви к Беларуси. Даже больше, без любви нельзя заставить себя делать такую сложную работу как анализ. Именно без любви появляются решения, предложения и выводы по принципу — хотели как лучше, а получилось как всегда. На том, что любишь, пылинки видны невооруженным взглядом, а нелюбимое и под слоем пыли “сойдет”. Поэтому так сильно различаются разные аналитики, политологические выводы и экономические решения. Сделанные без любви аналитические выводы отличаются благостностью, спокойствием и самодовольством. Вырос ВВП на 0.5% — успех, продали партию “Горизонтов” — достижение, зарплата маленькая — ничего, в Албании еще меньше, внешний долг растет и нет инвестиций — и так сойдет, демонстрантов бьют — так “хулиганам” и надо. Выводы тех, кто любит Беларусь звучат иначе — нынешний рост ВВП равносилен катастрофе, белорусская электроника деградирует, “Горизонт” неконкурентоспособен, зарплата белорусских рабочих нищенская по сравнению с немецкими, рост внешней задолженности — ограбление наших детей, на демонстрациях бьют наших детей и т.д. Аналитика без любви спокойна и выдержана, аналитика с любовью раздражает и напрягает.

Чаще всего я ухожу от дальнейшего разговора. Видно, что собеседник не поймет. Он слышал в школе и читал в книгах, что греки любят Грецию, поляки — Польшу, русские — Россию, и все эти люди называются патриотами своих стран. Только в Беларуси патриотами называют восстановителей СССР, а тех, кто любит Беларусь — националистами. Иногда можно закрыть разговор самоиронией, ведь я принадлежу к поколению, у которого цинизм и ирония стали мировоззрением. Мы даже когда любим, предпочитаем делать это иронично, и с легким налетом цинизма, так проще жить. Так и живем, с любимых пыль не сдуваем, и сами этой пылью притрушены, и чихаем от этой пыли, и чихать на нее.

* * *

Современный белорус напоминает Обломова — в меру образован, сообразителен, здоров, “недурак” поесть и выпить. Наблюдая мир с дивана — все понимает. Более активным и деятельным друзьям и соседям не завидует. То, что пыль и грязь в собственном доме убирать нужно — знает, но не спешит. Ведь нужно подумать о “большом, чистом и светлом”. Что пыль в “нашем доме — Беларусь”? Вон в “ихнем доме — Россия” — еще больше. А в “нашем общем славянском доме” ее, этой пыли вообще видимо невидимо. Вот объединимся домами, всю эту пыль разом и выметем. Мечтает так “Обломов” и замечает, что активные и деятельные соседи этого и бояться. Если всю это пыль враз вымести — весь мир долго не прочихается. Потому и торопятся соседи присоединиться к пылезащитному НАТО.

Я могу представить себе только две силы способные стряхнуть “Обломова” с дивана: опасность или смертельная угроза — с одной стороны, любовь — с другой. Причем и та и другая силы должны быть зримыми и реальными. Отдаленная опасность — “авось минует”, придуманная любовь — “и так притерпится”. Не хочется призывать и накликать опасность или угрозу. Что-то доброе нужно делать, а плохое — само приходит. Но ведь и любовь бессмысленно пропагандировать. Насильно мил не будешь. Любовь либо есть, либо нет. Любовь нельзя требовать. Можно только констатировать: есть любовь — страна ухожена, красива и чиста, нет любви — страна как конюшня.

Мы белорусы очень давно не сдували пылинок с Беларуси, мы даже не подметали ее. Страна “обломовых” ждала, что ее почистят извне, вместо “мусорных зайчиков” введут настоящую валюту, заплатят за вывоз из страны милитаристского металлолома, чернобыльская зона сама лесом зарастет. Конечно же все это нужно сделать, но сделает это не “дядя Ваня” и не “дядя Сэм”. Это сможет сделать только сам “Обломов”, когда встанет с дивана, а встанет он только тогда, когда полюбит свою страну, свою а не чужую — ушедший в прошлое СССР, Родину беларусов, а не мифическую родину славян.

Я не умею делать дезактивацию зараженных лесов и почв, я умею делать аналитику. Я делаю это про Беларусь и для Беларуси. Думаю, что делаю это хорошо, поскольку сегодня в Беларуси есть реалистичная аналитика на современном уровне. Резюме этой аналитики можно сформулировать примерно так:

Беларусь — ты сегодня ужасно выглядишь. Дорогая, сбрось с себя эти лохмотья коммунизма и совковости. Эта уродующая нацию униформа шилась на “страну, которую не жалко” — вспомни, так говорил когда-то Бисмарк. Любовь к своей стране позволяла ему различать, что хорошо для нее, а что плохо. Это плохо и для тебя, поверь тем, кто тебя жалеет и любит. Беларусь, ты достойна лучшей доли. Не бойся примерить современное платье, ты в нем будешь прекрасна. Ты сможешь блистать на европейском балу.

У Беларуси к такой аналитике двойственное отношение. Она никак не может поверить, что есть беларусы, которые ее любят. Сначала она обижается, что ей говорят, как плохо она сегодня выглядит, а дослушав до конца, бежит советоваться к своему лежащему на диване “Обломову” — не примерить ли ей новое платье. А “Обломов” не глядя бросает ей: “Отстань, и так сойдет”. И она возвращается к своим лохмотьям, полагая, что ей на роду написано быть нищенкой.

Жалко. Черт бы побрал эту “обломовщину”.

1997 год

	

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *